Кто-то мне должен деньги - Страница 19

— Откровенно говоря,— объяснил я,— я не хочу впутываться ни в какие дела, связанные с убийством, да и тебе не советую.

— Я это делаю ради Томми.— Она снова смотрела на меня.— Потому что он был моим единственным братом. И потому, что я была его единственным родным человеком.

— О'кей,— кивнул я.— Я тебя понял. Но с этого момента тебе придется вести дела иначе.

— Я постараюсь,— пообещала она.

Я наконец решился.

— Вот что я скажу тебе, Эбби. Я хочу знать, как мне получить мои деньги, ты хочешь знать, кто убил твоего брата. Наши интересы, возможно, в чем-то совпадают, так что я согласен помогать тебе какое-то время. До тех пор, пока либо ты выяснишь, что тебе нужно, либо я. Договорились?

— Конечно! — Она улыбнулась сияющей улыбкой и протянула мне руку. Я ее пожал и почувствовал, что она прохладная, гладкая и очень нежная.— Спасибо, Чет.

— Я пока еще ничего не сделал,— ответил я.— Можно, я внесу предложение?

— Буду очень рада.

— Отправляйся на панихиду. Оставайся там от начала до конца. Постарайся разглядеть каждого, кто придет, и выяснить, кто он. Если появится жена Томми, спроси ее, где она была. Если появится кто-нибудь из тех, на кого Томми работал, спроси, где я могу получить мои деньги. Во сколько заканчивается панихида?

— В девять.

— О'кей. Я по средам играю в покер в одном месте. В девять я буду там. Я дам тебе телефон, и ты можешь…

— А мне там нельзя поиграть?

Удивленный, я ответил:

— Ну, несколько раз у нас девушки играли.

— Я не такая, как те девушки,— спокойно сказала она.— Я обещаю, что буду играть хорошо.

— Надеюсь, не слишком хорошо,— усмехнулся я.

— Увидим.— Она пожала плечами.— Так, значит, твои друзья не будут возражать против меня?

— Они не будут,— пообещал я.— Приходи прямо туда. Манхэттен, Восемьдесят первая Восточная улица, тридцать восемь. Между Парк и Мэдисон. Хозяина квартиры зовут Джерри Аллен.

— Я приеду около половины десятого.

— Прекрасно. Куда ты сейчас?

— Назад, в квартиру Томми,— ответила она.

— О'кей. Но я включу счетчик, а то еще легавый остановит.

— Конечно,— сказала она.— У меня есть деньги.

— Отлично. Ты уже должна мне шесть сорок пять за поездку сюда.

Я завел двигатель, включил счетчик, проехал на Рокэвэй и свернул налево, на кольцевую.

— Я рада, что мы вместе, Чет.

— Только до тех пор, пока я не получу свои деньги,— напомнил я.— Конечно, я не хочу поступать не по-джентльменски, но это и вправду не мое дело — гоняться за убийцами.

— И не мое,— кивнула она.— Но я не могу так это оставить. Однако я понимаю, что у тебя, естественно, нет таких чувств, как у меня, и не собираюсь просить тебя делать больше, чем ты захочешь.

— Хорошо. Договорились.

— Да,— произнесла она, как будто ей это только что пришло в голову,— послушай, не могла бы я забрать назад свой пистолет?

— Ха-ха,— ответил я.

— Что-то не так?

— Ничего.

— Ты имеешь в виду, что я не могу забрать свой пистолет?

— Вот именно.

— Это нечестно, Чет. Он мне нужен для моей собственной безопасности.

— Ты будешь в большей безопасности без него,— заверил я.— Как и все окружающие.

И на этом наш разговор закончился.

11

В гараж я вернулся только в половине восьмого. Когда ставил машину, ни словом не обмолвился о дыре в крыше. В конце концов, если кто-то ее и заметит, откуда они смогут узнать, когда это случилось и кто ездил тогда на этой машине?

Причина, по которой я работал до половины восьмого, хотя покер начинается в семь, состояла в том, что у меня почти совсем не оставалось наличных. Я не знал, кончилась для меня полоса невезения или выигрыш Пурпурной Пекунии был только случайностью. И если уж мне придется проиграть сегодня вечером, то, по крайней мере, я не хотел записывать долги в присутствии Эбби Маккей. И не спрашивайте меня почему, я и сам не мог бы этого объяснить.

Еще в начале шестого я позвонил отцу и сказал, что не приду домой к ужину. В грязной забегаловке неподалеку от гаража я перекусил сосисками с фасолью, прежде чем ехать на другой конец города к Джерри Аллену. Все это время я ощущал тяжесть пистолета в кармане пальто. Мне не то чтобы очень хотелось таскать его повсюду с собой, но ничего другого я придумать не мог.

Я доехал на семьдесят девятом автобусе и поднялся наверх. Джерри живет на последнем этаже пятиэтажного дома без лифта. Как правило, те, кто добирается до его двери, к этому моменту чувствуют себя будто рыбы, вытащенные из воды. И я не был исключением.

Но наконец я позвонил, и мне открыл сам Джерри. Он совладелец цветочного магазина на Лексингтон-авеню. Кажется, он не совсем гетеросексуален, но ведет он себя прилично, да никого из нас и не волнует, чем он занимается в свободное от карт время. Кроме того, в картах он просто профан. Мне кажется, предоставляя свою квартиру для игры и постоянно проигрывая нам, он вроде как покупает право быть принятым в компанию настоящих парней, неважно, осознает он это или нет. Джерри имеет привычку посмеиваться со смущенным видом, когда проигрывает, а проигрывает он много.

Джерри сказал: «Привет, ты что-то поздно», а я с трудом перевел дух и кивнул. Он вернулся к игре. Я закрыл за собой дверь, снял пальто и повесил его в стенной шкаф. Потом прошел в гостиную, где у Джерри около окна стоит прекрасный круглый дубовый стол. За ним уже сидело пятеро парней. Оставалось два свободных места рядом, как раз между Джерри и Сидом Фалько, тем самым Сидом, о котором спрашивали меня бандиты. Неожиданно мне стало как-то не по себе. Мне не хотелось находиться рядом с Сидом Фалько, парнем, с которым я спокойно проводил вместе время вот уже пять лет. Я сел возле Джерри и сосредоточил свое внимание на том, что происходило на столе.